В правление Цинь Шихуанди процветал, если так можно сказать, «государственно-чиновничий» туризм. Сам император в сопро­вождении огромной свиты совершил по стране несколько инспекционных поездок. Не пренебрегал он и морскими путешествиями – в 215 и 210 гг. до н.э., о чем сообщают летописи. Стали регулярны­ми в его правление торговые связи с островом Тайвань. При Цинь Шихуанди были продолжены поиски островов, на которых проживали отшельники, хранящие секрет бессмертия. С истинно им­ператорским размахом он в 219 г. до н.э. организовал экспедицию под руководством даосских философов и придворных магов Хань Чжуна и Сюй Ши, а также алхимика Сюй Фу, в которой приняло участие несколько тысяч человек. Правда, они, не найдя, а мо­жет, и, не стремясь отыскать острова, со временем основали посе­ление на Корейском полуострове. Их можно рассматривать как одних из первых политических эмигрантов в истории. Впоследствии древнекитайский историк и путешественник Сыма Цянь вложит в их уста следующее оправдание такого поступка: «Цинь Шихуанди так жаден до власти, что незачем добывать ему лекарство бес­смертия».

Верфь Гуанчжоу в эпоху Цинь имела три платформы, где могли причаливать корабли длиной почти 90 м и шириной 30 м. Для сравнения: «May flower» (Майский цветок), на котором в 1620 г. был отправлен десант «отцов-основателей» в Америку, имел в длину 20 м, в ширину – 9 м.

В правление династии Хань заметно активизировались морские путешествия. В этот период налаживались внешнеторговые и дип­ломатические связи с рядом стран и народов южных морей и Индийского океана, становятся регулярными контакты с Япони­ей, которые осуществлялись через Корейский полуостров.

В период Западного Хань (первые века нашей эры) купцы пла­вали на Суматру, Цейлон, достигали юго-западной оконечности Малаккского полуострова, а также Мадраса в Индии, откуда привозили жемчуг и «билюли» (разновидность драгоценных камней). Традиционным же экспортным товаром для Китая был шелк, монопо­лию на торговлю которым он держал до VI в. н.э., когда по приказу византийского императора Юстиниана коконы тутового шелкопряда были тайно вывезены из Китая в полых посохах монахов.

Буддийские миссионеры уже китайского происхождения на­чинают свое шествие по Индокитаю.

Благодаря тому, что китайцы были одним из самых «историче­ских» народов в древности и начали летописание с середины II тыс. до н.э., в настоящее время имеется большое количество письменных источников, в том числе освещающих и деятельность выдаю­щихся путешественников.

Одним из первых китайских «землепроходцев» был Чжан Цянь, живший во II в. до н.э. и занимавший при императорском дворе высокую дипломатическую должность. Ему по делам службы при­ходилось часто бывать за границей. Знаменитый китайский исто­рик древности Сыма Цянь пишет, что «он сумел завоевать любовь южных и восточных иноземцев», также он, видимо, пользовался и неограниченным доверием императора.

Чжан Цяню была поручена важная миссия: заключить союз с вождем могущественного кочевого племени юэчженей против гуннов, с завидным постоянством разоряющих северные райо­ны страны. Посольство Чжан Цяня насчитывало около 100 человек. Вскоре после начала путешествия они были захвачены гуннами, пра­витель которых продержал их в почетном плену 10 лет. Чжан Цяню удалось бежать на запад. Он сумел преодолеть Центральный Тянь-Шань и выйти к Иссык-Кулю – «Незамерзающему озеру». Здесь он узнал, что юэчжени откочевали дальше, в Ферганскую долину. От­важный путешественник преодолел горные перевалы и по одному из притоков Сырдарьи пришел в страну Давань. Но и здесь юэчже­ней не оказалось. Они откочевали еще дальше, в пределы Бактрии и Согдианы, расположенных по среднему течению Амударьи.

Правитель Давани – процветающего государства, понимая все выгоды от торговли с Китаем, хотел через Чжан Цяня завязать дип­ломатические отношения с этой страной. Но Чжан Цянь неумолимо продолжал поиски юэчженей, выполняя императорский приказ.

Наконец Чжан Цянь сумел достичь ставки вождя юэчженей. Но тот, завоевав к тому времени огромные территории, не хотел и думать о новой войне, даже совместно с таким союзником, как Китай.

Через год путешественник отправился домой. Его путь проле­гал через Памир, южную оконечность пустыни Такла-Макани и озеро Лобнор, расположенное на необъятной равнине. И вновь на границе с Китаем он попадает в плен к гуннам, где пробыл около года. Ему удалось бежать и вернуться на родину. Во время этого путешествия, как он сам подсчитал, ему пришлось пройти более 14 000 км.

Крайне важно упоминание в летописи о том, что в 166 г. н.э. «посланцы государя Дацинь Аньдо через Жинань привезли из-за границы в дар ханьскому императору слоновую кость, рога носо­рога и изделия из черепашьих панцирей». Ведь Дацинь – это ки­тайская транскрипция Римской империи, а Аньдо – не кто иной, как римский император Марк Аврелий Антоний, правивший с 166 по 180 гг. н.э. Вызывает интерес и тот факт, что посланцы Рима прибыли в столицу через Жинань, который был портовым городом. Хотя созданный со временем Шелковый путь был, как известно, сухопутным.

Видимо, с этого времени можно говорить о налаживании транс­континентальной торговли между Европой и Азией, где основ­ными торговыми партнерами долгое время были Китайская и Римская империи.

В правление династии Хань создаются огромные многопалубные суда (известно о четырехпалубных исполинах), на которых несли служ­бу свыше 1000 матросов. Это были корабли, предназначенные для дальних морских экспедиций военного и дипломатического характера. Не случайно упоминается о том, что на них были специальные каюты для чиновников и послов императора. Видимо, императорский флот уже во времена династии Хань состоял из нескольких тысяч судов. Для обучения моряков было даже сооружено искусственное озеро.

Характеризуя состояние морских путешествий этого периода, летописец сунской династии, буддийский монах, писал: «По мор­ским путям корабли плывут один за другим, торговцы и послы отправляются из страны в страну». Очевидно, что все морские трассы от залива Бохайвань до Гуандуня были связаны к концу правления династии Хань в единую систему.

Продолжала развиваться и картография. Самые древние из со­хранившихся карт (168 г. до н.э.) относятся к правлению динас­тии Хань. В 70-х гг. XX в. были найдены две карты, выполненные на шелке. Одна из них – чисто географическая, а другая – военная, на ней указано расположение войск в кампании 183 г. до н.э.

Известно, что в более ранние времена также существовали карты, но на них не было масштабной сетки.

Научная картография начинается с энциклопедиста Чжан Хэна (II в. н.э.). Видимо, он первый создал географическую сетку. В III в. н. э. в Китае уже существовали официальные стандарты по изго­товлению карт.

В Древнем Китае были даже трехмерные карты. Во дворце им­ператора Цинь Шихуанди находилась удивительная карта, на которой реки и «великое море» (Тихий океан) были сделаны из ртути и приводились в движение скрытыми помпами. Это первая из известных механическая рельефная карта.

Китайцам же приписывают и изобретение руля (примерно в Ш в. до н. э.), так как находят много глиняных изображений судов с рулями в захоронениях, относящихся ко II–I вв. до н.э. Китайцев же считают и изобретателями компаса, который был известен китайцам уже на рубеже эр. Из куска магнетита (природный маг­нитный железняк) вырезался ковш, который помещался на гладкую каменную поверхность. Ручка этого ковша показывала на юг. Ковшеобразная форма, видимо, имитировала Большую Медве­дицу. Это приспособление назвали синан. Упоминание о нем есть в книге, относящейся к 80 г. н.э.

Можно смело констатировать, что к Средневековью в Китае был самый крупный военно-морской флот в мире.

Путешествия на воздушных шарах своим рождением обязаны Древнему Китаю. Воздушные шары – в то время, правда, только игрушки – первоначально делали из полых яичных скорлупок, куда нагнетали теплый воздух.

Уже к первым векам до нашей эры китайцам были хорошо известны все территории от Амура на севере до Индокитая на юге, от Восточно-азиатских островов до Средней Азии. Проник­новение в районы Средней Азии и создание караванного торго­вого пути с Индией и через посредников с Европой стало воз­можно во II в. до н.э., когда китайцы разгромили кочевые племена сюнну (гуннов). Караваны шли из тогдашней столицы Китая Си­аня до Бухары и Ферганы, была и дорога до Пенджаба в Индию.

Государство Финикия было расположено в Восточном Среди­земноморье, оно имело многочисленные торгово-экономические связи с Египтом и Месопотамией, испытывало на себе, конеч­но, и их колоссальное культурное влияние, которое, в свою оче­редь, не могло носить одностороннего характера.

Финикийцы были одними из лучших мореходов древности. Их корабли по мореходным качествам, видимо, лидировали долгое время в акватории Средиземного моря. Крупные государства Ближ­него Востока не давали им возможности расширять свои террито­рии в глубь азиатского материка. Поэтому финикийцы вынужде­ны были активно заниматься колониальной политикой. По побережью Средиземного и Черного морей насчитывались десятки их колоний. Одна из наиболее крупных североафриканских колоний – Карфаген – со временем отделилась от метрополии и стала само­стоятельным и весьма влиятельным государством.

Финикийцы вели прямую и посредническую торговлю со все­ми странами и народами, имевшими выход в вышеуказанные моря. Финикийские купцы не брезговали и пиратством. Часто они грабили и прибрежные поселения, обращая их жителей в рабов, которых потом с выгодой перепродавали. Ведь рабы были весьма прибыльным товаром. Именно они были гребцами и грузчиками на их кораблях и трудились в копях.

Сухопутные торговые пути внутри страны «были снабжены по­стройками для отдыха караванов», часть этих караван-сараев была укреплена. Они «строились по одному образцу в подражание обширным дворам сирийских храмов и состояли из четырехугольно­го большого двора, окруженного крытыми галереями, разделен­ными внутри на отдельные помещения. Рядом были сделаны колодцы и насажены деревья». Знаменитый город древности – Пальмира, видимо, начал свою историю с подобного караван-сарая, который был отстроен по указу царя Соломона.

Именно стараниями финикийцев был открыт Гибралтарский пролив, и появилась возможность выйти к западным берегам Ев­ропы, Британским островам и западному побережью Африки. Они заложили при выходе из Средиземного моря в Атлантический океан города Гадес (Кадис) и Тингис (Танжер), тем самым фи­никийцы смогли контролировать торговлю на огромных территориях. О том, что финикийцы вели активную торговлю с жителями Британских островов, или, как их называли в древности, Касситеридов – Оловянных островов, – свидетельствует то самое оло­во. Оно распространялось финикийцами по всей Циркумсредиземноморской зоне (рис. 1.3).

По поручению царя Иудеи Соломона они совершили путеше­ствие в страну Офир. Видимо, это были либо территории Афара, расположенные на южном побережье Красного моря, либо город Абхира недалеко от устья Инда.

 

 

Рис. 1.3. Корабли финикийцев

 

В VII в. до н. э. финикийцы совершили плавание вокруг Африки по заданию египетского фараона Нехо II (609–594 гг. до н.э.), который хотел иметь доказательства того, что Ливия, как тогда называли Африку, со всех сторон омывается морями. Об этом, видимо широко известном путешествии есть упоминание и у Геродота. «После прекращения строительства канала из Нила в Аравий­ский залив царь послал финикиян на кораблях. Обратный путь он приказал им держать через Геракловы Столпы, пока не достигнут Северного моря и таким образом не возвратятся в Египет. Финикяне вышли из Красного моря и затем поплыли по Южному. Осенью они приставали к берегу, и в какое бы место в Ливии ни попадали, всюду обрабатывали землю; затем дожидались жатвы, а после сбора урожая плыли дальше. Через два года на третий финикийцы обогну­ли Геракловы Столпы и прибыли в Египет. По их рассказам (я-то этому не верю, пусть верит, кто хочет), во время плавания вокруг Ливии солнце оказывалось у них на правой стороне» (рис. 1.4).

 

 

 

Со времен плавания финикийцев у западных цивилизованных народов древности сложилось устойчивое и во многом верное представление о трех частях света: Азии, Европе и Африке. Двум из них именно финикийцы дали имена. Земли, лежащие на вос­ток от Средиземного моря, они называли Асу – восход; со временем это название трансформировалось в Азию. Европейские полу­острова, лежащие к западу от Финикии, стали называться странами заката – Эреб – Европа. Африка в то время носила название Ли­вии, а свое современное название она получила лишь во времена Римской империи. У Геродота, правда, по этому вопросу несколько иное мнение.

Трансконтинентальная торговля финикийцев и их сказочные доходы не могли оставить равнодушными пиратов. Финикийцы, видимо, первые в истории стали «донорами» для института рэке­та. Им было выгоднее платить определенный процент со своих доходов пиратам и вести торговлю в более или менее безопасном экономическом пространстве, чем быть в постоянном страхе как за свои торговые операции, так и за саму жизнь.

Карфагеняне были достойными преемниками финикийцев. У ан­тичных авторов есть упоминание о том, что в VI в. до н.э. под руко­водством Гамилькона было осуществлено плавание вдоль западного побережья Пиренейского полуострова до Британских островов и Ирландии. Это путешествие в целом заняло около четырех месяцев. Около 450 г

. до н.э. (ученые не пришли к единому мнению относительно датировки этого плавания) из Карфагена отправи­лась большая экспедиция под началом государственного деятеля и полководца Ганнона на 60 пятидесятивесельных кораблях. В ней приняло участие до 30 000 женщин и мужчин. И это не случайно. Целью экспедиции было открытие и колонизация Западно-Африканских территорий. По мнению ряда ученых, Ганнон, выйдя из Средиземного моря через Геркулесовы Столбы (Гибралтарский пролив), продвинулся вдоль берегов Западной Африки к югу до территории современного государства Сьерра-Леоне. Некоторые считают, что он достиг даже берегов Гвинейского залива. Из-за недостатка продовольствия они повернули обратно. Но все же цель этого похода была достигнута. На широте Канарских островов ими была основана колония – Керна (рис. 1.5).

 

 

Существуют сведения, что информация о походе была выбита на каменной плите, которую установили в храме Ваала в Карфа­гене, уничтоженном, как и весь город, в ходе 3-й Пунической войны в 146 г. до н.э. Возможно, что эта информация была специ­ально уничтожена самими карфагенянами или хранилась в тайне, так как они опасались конкуренции в своей торговле с африкан­цами, жившими по побережью Западной Африки.

Сам же Ганнон оставил описание этого путешествия – «Перипл», которое известно по сокращенному греческому пересказу. Есть предположение, что карфагеняне могли даже осуществить путешествие и в Новый Свет.

К выдающимся мореплавателям и путешественникам древно­сти можно с полным основанием отнести и жителей острова Крит.

Критская (минойская) цивилизация существовала с середины III тыс. до н.э., достигнув своего расцвета к XVII–XV вв. до н.э. В это время флот династов Крита Миносов доминировал в Восточном Средиземноморье. Критяне даже сумели минимизировать пиратство в этом районе. Это удалось им сделать не только пото­му, что у них был прекрасный флот. Жители острова Крит под руководством царя сами достаточно долгое время занимались пи­ратством и прекрасно знали все места расположения, обычаи и уловки пиратов.

Критские корабли арендовали египтяне для перевозки фини­кийского леса. Крит проводил и активную колонизаторскую по­литику как в направлении материковой Европы – юг Балканско­го полуострова, так и по отношению к населению многочисленных островов Эгейского моря.

Морские суда критян даже позднеминойского периода (XXI–XV вв. до н.э.) были настолько усовершенствованы, что в них имелись каюты не только для кормчих, но и для пассажиров (изображение подобного корабля имеется на золотом перстне), что дает возможность говорить о морском туризме.

Очевидно, что жители Крита участвовали не только в военных или торговых экспедициях. Аристократия имела и свои корабли, которые курсировали из Кносса в Микены или даже к побережь­ям Финикии и Египта. В эти путешествия брали с собой и членов семей, как правило сыновей, для которых эти плавания были не только торговой и навигационной школой, но и прекрасным мор­ским вояжем.

Создание Персидской империи Ахеменидов в середине I тыс. до н.э., простирающейся от Средней Азии до Египта, привело к систематизации географических знаний.

Персидская империя осуществляла очень динамичные торго­вые операции как на своей территории, так и с сопредельными странами. Персидские цари были заинтересованы в активизации внутренней торговли. Из-за свободного передвижения по всей тер­ритории товаров и людей (верховная власть этому не препятство­вала, в отличие от многих современных ей восточных деспотий) путешествия с самыми различными целями были характерной чертой этого государства.

Известна разведывательная экспедиция, совершенная во вре­мена правления Дария I (522–489 гг. до н.э.), имеющая боль­шое познавательное значение. Вот что по этому поводу свидетельствует Геродот: «Большая часть Азии стала известна при Дарии. Царь хотел узнать, где Инд впадает в море (это ведь единственная река, кроме Нила, где также водятся крокодилы). Дарий послал для этого на кораблях нескольких людей, правдивости которых он доверял. Среди них был и Скилак-кариандинец. Они отправились из города Каспатира в Пактии и поплыли на восток вниз по реке (Инду. – М. С.) до моря. Затем, плывя на запад по морю, на тридцатом месяце прибыли в то место (на севере Крас­ного моря. – М. С), откуда египетский царь послал финикиян в плавание вокруг Ливии. После того как они совершили это пла­вание, Дарий покорил индийцев и с тех пор господствовал так­же и на этом море. Таким-то образом было выяснено, что Азия (кроме восточной ее стороны), подобно Ливии, окружена мо­рем».

Персидский царь Ксеркс в первой половине V в. до н.э. также организовал экспедицию, носившую научно-просветительский, военно-стратегический и торгово-экономический характер одновременно. По плану царя необходимо было обогнуть Африку, дви­гаясь с запада на восток. Но это, к сожалению, сделать не уда­лось, и флотилия вынуждена была вернуться в Египет. Обращает на себя внимание универсальный характер обеих экспедиций. Пред­ставители династии Ахеменидов явно стремились к реалистиче­скому познанию окружающего их мира.

Одним из наиболее «странствующих» народов являются евреи. История государства Израиль начинается в начале II тыс. до н.э., когда Авраам, один из патриархов древности и праотцов еврейского народа, покинул Месопотамию и переселился в Ханаан (Па­лестину), «землю обетованную».

Позже его потомки переселились в Египет. Но жизнь в Египте со временем стала для евреев невыносимой. На исторической аре­не появляется политический деятель, который возглавил исход своего народа из Египта. Это был Моисей. Сорокалетнему странствию посвящены четыре из пяти книг Моисеевых – «Исход», «Левит», «Числа» и «Второзаконие», которые являются составной частью Ветхого Завета. В Библии сказано: «И сказал Господь (Мо­исею): Я увидел страдания народа Моего в Египте и услышал вопль его от приставников его; Я знаю скорби его и иду избавить его от руки Египтян и вывести его из земли сей (и ввести его) в землю хорошую и пространную, где течет молоко и мед, в землю Ханаанеев».

Очевидно, что путешествие из Египта в Палестину не могло занять много времени, но оно, тем не менее, продолжалось сорок лет. Этот срок был установлен Богом. Когда народ, шедший за Моисеем, очередной раз возроптал на Господа, а Моисея решил побить камнями, то «сказал Господь Моисею: доколе будет раздражать Меня народ сей? И доколе будет он не верить Мне при всех знамениях, которые делал Я среди него? Все, которые виде­ли славу Мою и знамения Мои, сделанные Мною в Египте и в пустыне, и искушали меня уже десять раз, и не слушали гласа Моего, не увидят земли, которую Я с клятвою обещал отцам их; (только детям их, которые здесь со мною, которые не знают, что добро, что зло, всем малолетним, ничего не смыслящим, им дам землю, а все раздражавшие Меня, не увидят ее». Пророчество это было исполнено. И только через 40 лет Господь дал возмож­ность 120-летнему Моисею увидеть «землю обетованную», а избранному Богом народу – заселить ее.

Можно ли данное сорокалетнее странствие целого народа рас­сматривать в преломлении туристской тематики? С нашей точки зрения, несомненно. История знает бесчисленное количество при­меров, когда те или иные народы находились под чьим-то игом, страдая и подвергаясь геноциду. Нельзя сказать, что исход евреев из Египта преследовал сугубо утилитарные цели.

В данном случае мы вновь сталкиваемся с божественным вме­шательством. Яхве обещал целому народу не просто новые земли, но переоценку и обновление собственного «Я», самоутверждение и новые самодостаточные ценности, что в полной мере относит­ся к мотивации туризма.

На Древнем Востоке явственно проступили черты всех видов туризма. Некоторые из них, такие как паломнический и науч­ный, даже были неплохо развиты. Морские и речные путешествия также были хорошо известны жителям древних цивилиза­ций Востока.