Значение передвижений людских коллективов как средства перемещения информации усиливается в предцивилизационный период и во времена возникновения и формирования древневосточных деспотий. До V в. до н.э. мировым центром, генерирую­щим основные идеи в области техники и новейших технологий, был регион Ближнего и Среднего Востока.

Неолит «подарил» человечеству не только переход к земледе­лию и скотоводству, но также и гончарное производство, и тка­чество. Это была, в свою очередь, и последняя ступень перед ве­ком металлов. И хотя предцивилизационный неолит в разных рай­онах наступал в разное время, его хронологические рамки можно четко фиксировать по археологическим находкам.

Первые каменные серпы и примитивные зернотерки стали появляться в этом регионе еще во времена позднего мезолита. Это под­тверждает тот факт, что труд собирателей был основным в период ранней родовой общины. На их долю приходилось до 60-90 % всей добываемой пищи.

К наиболее ранним керамическим изделиям относятся образ­цы, датируемые IX-началом VIII тыс. до н.э., найденные в Пе­редней Азии: в Иерихоне, Мурейбите, Гильгале и др.

Начало металлургии относится к VII тыс. до н. э. Изделия из чистой меди этого периода находят в регионе Ближнего Востока.

Ткачество было известно в районе Среднего Востока с VII тыс. до н. э. Не так давно был обнаружен тайник льняных изделий в пещере в Иудейской пустыне (Нахал Хемере), заложенный около 6500 г. до н.э.

Распространение основных достижений эпох позднего неолита и ранней бронзы показано в таблице 1.1, из которой отчетливо явствует, что эти достижения распространились благодаря мигра­ционным процессам по всей ойкумене.

Следующими технологическими новшествами, которые стали появляться начиная с середины IV тыс. до н. э. опять же в районе Ближнего и Среднего Востока, были: соха, колесо, колесный транспорт и упряжь для животных, механические подъемники воды – шадуфы, усовершенствованный (вертикальный) ткацкий станок.

Технологические импульсы на Ближнем и Среднем Востоке продолжались и во II тыс. до н.э. В Египте и Месопотамии была модернизирована соха, к ней добавили лемех и рукоятки, она стала совмещаться с сеялкой, появилась борона. Гончарный круг стало возможно приводить в действие при помощи ног, что вы­свобождало у гончара вторую руку. У колеса появились спицы. Усовершенствование упряжи привело к тому, что лошадей (а не только волов, как до этого) стали использовать как тягловых животных. Шадуф стал двойным, благодаря новому механизму стало воз­можно поднимать одновременно воду из двух водоемов. И нако­нец, осуществился переход к обработке железа. Первая низкока­чественная сталь была получена на севере Малой Азии в XV–XIV вв. до н.э., несколько веков народы, населявшие эту территорию, были монополистами по производству стали. В VIII в. до н. э. ассирийцы впервые получили латунь путем сплава меди и цинка.

В Китае и Европе эти инновации появились позже, очевидно, что они были привнесены туда и не носили автохтонного характера. Но процесс ассимиляции новых технологий в Европе и Китае носил характер постоянного ускорения. Это привело к тому, что к середине I тыс. до н.э. технологические уровни этих трех регионов практически сравнялись.

С возникновением первых цивилизаций заметно активизирует­ся торговля. Этому способствовала, во-первых, протекционист­ская политика правителей крупных держав, направленная на со­здание и поддержание инфраструктуры путей сообщения. Строи­лись дороги, порты и каналы, возникали постоялые дворы (про­образы будущих гостиниц) и почта. Во-вторых, принимались меры по безопасности как самих купцов, так и торговых путей, морских и сухопутных. В древних законодательствах появлялись ста­тьи, оберегающие жизнь и имущество торговцев, как отечествен­ных, так и зарубежных. В-третьих, развитие прикладных наук позво­лило добиться значительных успехов в кораблестроении, что дало возможность совершать все более дальние и длительные походы.

На Древнем Востоке по сравнению с периодом военной демо­кратии резко возрастает и экспансионистская политика, находя­щая свое выражение в многочисленных военных походах. Можно, пожалуй, даже говорить о государствах-агрессорах, таких как Ак­кадское царство (XXIV–XXIII вв. до н.э.), Ассирия (IX–VII вв. до н.э.), Персидская держава (VI–V вв. до н.э.) и др. Возникно­вение цивилизаций привело к накоплению огромных богатств у правящей элиты, что было предметом вожделений соседних госу­дарств и народов. Сложившийся институт рабства также суще­ствовал, в основном за счет военных экспедиций.

Но в то же время возникло и такое явление, как дипломатия. Взаимоотношения между государствами требовали определенных норм общения. Появляется институт посольств. Императорские или царские послы отправлялись в путешествия в другие страны с дипломатическими миссиями. Этому есть многочисленные свидетель­ства в китайских хрониках, библиотеках Шумеро-Аккадского цар­ства, древнеегипетских памятниках письменности.

На Древнем Востоке начала развиваться наука. Ряд экспедиций носил не просто ознакомительный торгово-экономический или военно-стратегический, но и конкретно научный характер. Фара­оны и цари снаряжали экспедиции, чтобы получить знания в пер­вую очередь географического, а также этнографического, биологического характера. К подобным походам можно отнести путешествие финикийцев вокруг Африки в правление фараона Нехо II или плавание карфагенянина Ганнона, или экспедицию Скилака, организованную персидским царем Дарием.

Путешествия на Древнем Востоке являлись составной частью образа жизни. Но в силу того, что условия, сопровождающие путе­шественника, были крайне тяжелы, к походам и экспедициям относились со священным трепетом. Путешествующий восприни­мался как отмеченный и оберегаемый богом человек. Перед лю­бым предстоящим походом обязательно совершались сложные об­ряды, во время которых приносились обильные жертвы богам, чтобы они максимально оберегали странников.

У большинства народов древности был миф о Всемирном по­топе. И всегда бог (боги) сохранял жизни праведнику и его се­мье, «разрешив» путешествие по бушующим волнам во время катаклизма. Затем эти «туристы» становились основателями рода человеческого.

Таков, Утнапиштим в «Эпосе о Гильгамеше», составленном впервые еще в Шумере. Его «тур» продолжался две недели.

Знаковым можно считать тот факт, что жертва праведного «ту­риста» Ноя привела к тому, что «...сказал Господь про себя: «Не буду я больше проклинать землю из-за человека».

Аналогичное предание существовало и в Древней Индии, где основоположником рода человеческого считался Ману, пережив­ший потоп. В Древней Индии бог Индра – «царь богов» считался «помощником странников». В одном из сборников ведической ли­тературы «Брахманы» говорится:

«Цветами осыпаны ноги странника,

Плодоносно крепкое его тело,

Избавляется он ото всех грехов,

Смытых потом его странствий».

Как явствует из древних мифов, странствующий уподоблялся богам и светилам, находясь всегда под покровительством божеств, он или являлся праведником, или же избавлялся от многих грехов именно благодаря «очищающим» трудностям путешествия. В ментальности древних странствия носили богоугодный, благой характер.

Одной из первых цивилизаций, зародившейся в Междуречье – между Тигром и Евфратом – в IV тыс. до н.э., была цивилизация шумеров, загадочного народа: до сегодняшнего дня не смолкают споры о его происхождении.

Кочевая жизнь, а может быть, какие-то другие причины, ка­тастрофа сдвинули шумеров с насиженных мест. И они стали миг­рировать, в том числе (а возможно, и только) в Двуречье. Шуме­ры не являлись автохтонами, они поселились в районе Тигра и Евфрата в VII–VI тыс. до н.э., создав свою неповторимую циви­лизацию.

Распространение цивилизационных ценностей Древнего Меж­дуречья шло очень активно. Шумерам были хорошо известны не только просторы иранских полупустынь, но и богатая природа Индии. С III тыс. до н.э. в Месопотамии стали воздвигать зиккураты – ступенчатые храмы. Аналогичные постройки, сделанные так­же из сырцового кирпича, были обнаружены и в Средней Азии (Туркмения, около города Каахка), и на Аравийском полуострове (в районе Омана), и даже на острове Сокотра в Индийском океа­не. Из расшифрованных текстов известно, что шумеры активно торговали со страной Мелуха – возможно, это Индская цивили­зация Хараппы и Мохенджо-Даро, которая существовала на севе­ро-западе полуострова Индостан. Оттуда поступали в шумерские города-государства рис, хлопок, лес, бусы из сердолика.

В свою очередь, многочисленные шумерские цилиндрические печати найдены при археологических исследованиях в Индии. Кро­ме того, на печатях в Шумере изображали иногда животных, ко­торых там не водилось: слонов, остромордых крокодилов – гевиалов, обитающих в Индии. В болотистых низинах Индии (северо­-западные районы) до сих пор растет камыш берди, родиной ко­торого, по авторитетному мнению ботаников, является Месопо­тамия. Именно из такого камыша шумеры и делали лодки. По сви­детельству индийского ученого Ш.Р.Рао, лодки, напоминающие древнешумерские, и по сей день применяются на озере Нал близ Лотхала.

Из Омана в Двуречье, крайне бедное полезными ископаемы­ми, доставляли медь, а также скульптурный камень. Согласно древним документам, в прибрежных районах Омана возвышалась Медная гора, по которой и сверяли свои маршруты кормчие шу­мерских кораблей.

Первое централизованное государство возникло в Месопота­мии в XXIV в. до н.э. Его создал Саргон Великий (Древний). Это был один из самых великих завоевателей древности. Недаром его называли «царем битвы», он лично участвовал в 34 сражениях. Саргон Великий не только, завоевав, объединил южное Двуречье, где располагались города-государства шумеров, но создал державу, контролирующую пространства от Средиземного моря на за­паде до Каспийского на северо-востоке. Его воины совершили ритуальное «омовение оружия» в водах Персидского залива, ког­да покорили юг Междуречья. На всем этом огромном простран­стве стала интенсивно развиваться торговля. Саргон Великий за­воевывал страны и народы, чтобы полностью контролировать торговлю в этом самом передовом регионе планеты в то время. Еди­ное централизованное государство выступало гарантом безопас­ности караванных путей и морских сообщений. Составленные в его правление многочисленные карты и планы легли в основу первого известного географического описания Передней Азии и стран Персидского залива, которое было сделано на статуе энси (царя) Лагаша – Гудеа в XXII в. до н. э.

Навигации по Нилу способствовала сама природа. Течение по­могало передвигаться с юга на север, а практически постоянный бриз делал возможным плавания под парусами и в обратном направлении. Нил был стержнем всей жизни древних египтян. Это была та «столбовая дорога», благодаря которой стали возможны контакты и с Нубией, находящейся на юге, и со средиземномор­скими странами, лежащими на севере и северо-востоке от Египта. Из центральной части страны начинался близ Копта караванный путь, который вел к Красному морю, а оттуда в страну Пунт. На этом караванном пути существовали оборудованные места для отдыха – привалы. Там всегда были хранилища с питьевой во­дой, представляющей главную ценность в пустыне.

Речное судостроение развилось у египтян очень рано. Частые наводнения, которым подвергалась страна, способствовали его развитию. На стенах древнейших египетских гробниц встречают­ся изображения, рассказывающие об изготовлении лодок из па­пируса.

На позднейших памятниках уже запечатлены плывущие с грузом большие речные суда со снастями, каютами и прочими атрибутами настоящего корабля, а не лодки. Обыкновенные грузовые корабли, несмотря на примитивность их конструкции, могли тем не менее поднимать грузы в несколько тысяч талантов. Эти корабли плавали по всей судоходной части Нила, поддерживая весьма оживленные торговые отношения между египетскими номами (рис. 1.2).

рис. 1.2. Древнеегипетские корабль

Сохранились сведения, что в 2750 г. до н.э. египтянин Ханну возглавил экспедицию на побережье Красного моря за драгоцен­ными камнями, слоновой костью и благовонными смолами и растениями. Первое плавание по Средиземному морю было, види­мо, осуществлено при фараоне Снофру в XXVII в. до н.э. Из ис­точников известно, что экспедиция была направлена в финикийский город Библ, откуда возвратилось «сорок судов с кедро­вым деревом». Веком позже при фараоне Сахуре в Палестину и Сирию из дельты Нила также была отправлена флотилия, которая привезла из этих стран вино, оливковое масло и ливанских медведей.

Корабли всегда помещали и в погребальные камеры фараонов. Так, в пирамиде фараона Хеопса был обнаружен корабль длиной 43,4 м. Впоследствии из-за нехватки древесины даже для фараонов стали делать модели судов в масштабе 1:100.

Мореплавание активизировало контакты между странами. Не­обходимую древесину, сосну например, заготавливали в Сирии. Из гаваней Красного моря корабли отправлялись в страны Аравийского полуострова, велась посредническая торговля с Инди­ей и Китаем. Активно шла торговля с государствами и народами Восточной Африки, где находилась страна Пунт, откуда фарао­нам привозили золото, слоновую кость, изделия из камня и фаянса.

Известно, что в правление царицы Хатшепсут (1505– 1484 гг. до н.э.) были организованы экспедиции в страну Пунт за сажен­цами деревьев и кустарников, из которых можно было получать благовония. Путешествия были удачными. Но, к сожалению, де­ревья и кустарники не смогли прижиться в новом, малоподходя­щем для них сухом климате Египта, хотя их везли со всевозмож­ными предосторожностями в мокрой рогоже, а затем высадили в специальные кадки. Фрески во дворце Хатшепсут, которые побе­дили время, и сегодня рассказывают многочисленным туристам об этих вояжах.

Необходимость создания глобальной торговой сети, объединя­ющей акватории Атлантического и Индийского океанов, прояви­лась в создании канала (прообраза Суэцкого, так как у него был несколько иной маршрут). Во времена VI династии (2350 — 2180 гг. до н.э.) был построен канал, соединивший Красное море через город Бубастис со Средиземноморьем. Известно, что он был вос­становлен в XIX в. до н.э. Канал восстанавливался в древности не менее пяти раз, но потом в периоды упадка его вновь и вновь заносило песком.

О районах экваториальной Африки в Древнем Египте было весьма смутное представление, потому что египтяне не соверша­ли дальних путешествий на юг. Их торговые маршруты оканчива­лись около современного Хартума — столицы Судана. А вот о Ливии, расположенной к западу от Египта, им было многое извест­но. Геродот, ознакомившись с географическими знаниями егип­тян, писал следующее: «Ливия, лежащая внутри материка выше моря и приморских жителей, занята дикими зверями. Еще далее от страны диких зверей тянется песчаная полоса – страшно безводная, совершенно безлюдная голая пустыня».

Можно предположить, что египтяне были искусными карто­графами. Возможно, это и так, но ими в основном производились символические карты Вселенной или путей в загробный мир. Есть лишь один подлинный артефакт светской карты, где указано рас­положение дорог в золотоносных шахтах на берегу Красного моря. Эта карта относится к 1500 г. до н.э.

Можно предположить, что достопримечательности Мемфиса и Фив, бывших в разное время столицами государства, знамени­тый лабиринт и Фаюмский оазис, величественные храмы в Ком-Омбо и Абу-Симбеле и, наконец, пирамиды и большой сфинкс уже в древности привлекали туристов ничуть не меньше, чем в наши дни. Об этих «туристических» центрах Египта с восхищени­ем пишет, например, Геродот.

Цивилизация Хараппы и Мохенджо-Даро была расположена на северо-западе полуострова Индостан. По занимаемой территории она превосходила почти в два раза объединенные земли Древнего Двуречья и Египта, раскинувшись на 1,3 млн км2. Более 1000 посе­лений насчитывала эта страна. Пакистанский археолог Сайд А. Накви назвал Мохенджо-Даро «Манхэттеном бронзового века». В каждом городе были рынки и храмы. Купцы и монахи, богатые бездель­ники и чиновники, жаждущие знаний юноши и авантюристы во множестве передвигались по рекам и караванным путям Индско­го государства. Есть определенный соблазн говорить, что те или иные постройки в древности служили, возможно, постоялыми дво­рами. Но этому не существует, к сожалению, объективных архео­логических доказательств. Из-за того что письменность этой цивилизации до сегодняшнего дня все еще представляет загадку, невозможно назвать имена и проследить конкретные маршруты «туристов» Хараппы и Мохенджо-Даро.

Доказано, что цивилизация Хараппы и Мохенджо-Даро вела интенсивную торговлю с Месопотамией и Индокитаем. Недалеко от Бомбея недавно найдены остатки древней верфи, датируемые временами Индской цивилизации. Поражают размеры верфи: 218х36 м. По протяженности она почти в два раза превосходит финикийские.

Индия была родиной одной из трех мировых религий – буд­дизма, возникшего в VI в. до н.э. Основателем его был Сиддхартха Гаутама Шакьямуни (563–483 гг. до н.э.). Он познал четыре великие истины и стал «человеком просветленным» – Буддой. Это произошло, когда ему было, согласно преданию, 35 лет. На протяжении оставшихся 45 лет своей жизни Будда непрестанно путешествовал по северной Индии, проповедуя свое учение. У него появились тысячи последователей. После смерти Будды тело его было кремировано и прах разделен между последователями. Эти останки стали первыми реликвиями. Их помещали в ступах – куль­товых мемориальных сооружениях. К этим святыням стали стекаться многочисленные паломники, и они становятся одними из первых центров религиозного туризма.

Буддизм был учением, оппозиционным официальным рели­гиям Индии – брахманизму, а затем сменившему его индуизму. Буддизм выступал за всеобщее равенство, против существовав­шего кастового строя. Буддизм, таким образом, вступил в проти­воречие с государственной идеологической доктриной. На буд­дийских монахов начались гонения со стороны официальных властей, монастыри разрушались. Началась массовая буддийская эмиграция.

Один из выдающихся индийских правителей – Ашока, пра­вивший в III в. до н.э., принял буддизм. При его активной под­держке буддизм стал вновь широко распространяться в Индии, а также «экспортироваться» за ее пределы – на Цейлон, в Бирму, затем в Юго-Восточную Азию, Малайзию и вплоть до территории современной Индонезии. Буддийские миссионеры в III в. до н.э. проникали в Египет и Грецию, а чуть позже в Тибет, Афгани­стан, Центральную Азию. Буддизм нашел для себя очень благодат­ную почву в Китае, откуда он прошествовал в Корею и Японию. Можно говорить о первом случае в истории массового миссио­нерства. Роль Ашоки в становлении буддизма как мировой рели­гии очень велика. Именно он субсидировал миссионерскую дея­тельность буддийских монахов, и в значительной степени благодаря этим мероприятиям буддизм из религии местного значения (на­циональной) становится религией мировой.

Основатель другой оппозиционной официальному брахмани­зму религии – джайнизма, Вардхамана Махавира, родившийся в начале VI в. до н.э., так же как и Сиддхартха Гаутама, происходил из царского рода и тоже, покинув все в возрасте 28 лет, становит­ся странствующим монахом. Достигнув просветления в 42 года, он, как и Будда, оставшиеся 30 лет жизни посвятил проповедова­нию своего учения, продолжая странствовать.

Если буддизм видит итог в выходе из сансары, череды беско­нечных перерождений души, посредством просветления, качествен­ного перехода человека в Будду, то джайнизм представляет собой религию, где души верующих, являясь «вечными странниками», могут освободиться от «пут кармы», разделив душу и материю, что под силу «Джине» – великому герою или победителе

В начале нашей эры индийцы стали торговать уже с Суматрой, Явой и другими островами Малайского архипелага. В этом направлении стала распространяться и индийская колонизация. Индийцы раньше китайцев проникли и в центральные районы Индокитая.

Под напором китайской и индийской колонизации островов Юго-Восточной Азии малайцы, проживавшие там, вынуждены были мигрировать. Ими были открыты и освоены такие острова, как Борнео, Целебес, Моллука, Новая Гвинея. Это случилось за несколько веков до начала нашей эры. Кроме того, малайцы про­никали и далеко на запад: до острова Мадагаскар.

Миграционные процессы в Китае были чрезвычайно активны еще в доцивилизационные времена, причем они носили не только сухопутный характер. Согласно памятникам, еще в мезолитиче­ские времена существовало развитое морское сообщение по зали­ву Бохайвань между Шаньдунским и Ляодунским полуостровами. В одной из древних летописей, записанной на бамбуковой до­щечке, дается предание об использовании вод (т.е. морей) еще в правление мифической династии Ся неким императором Юем.

В середине II тыс. до н.э. в бассейне реки Хуанхэ зарождается цивилизация Древнего Китая. Уже к концу II тыс. до н.э. китайцы расселились по Восточной Азии, достигнув берегов Амура на севере и южной оконечности Индокитайского полуострова. Китай­цы активно осваивали и акватории морей, омывающих их земли, пытаясь выйти в Тихий океан. В период династии Шан-Инь (XVIII-XII вв. до н.э.) китайское государство имело заморские колонии. Об этом можно узнать из «Шанских од», где в одной из частей, названной «Шицзин» (Книга песен), говорилось, что «грозный Сян Ту привел в повиновение заморские земли». В XI в. до н. э. при восхождении одного из императоров династии Чжоу (XII–V вв. до н.э.) на престол ему был в качестве дара приморским племенем юэчжэней преподнесен корабль. Известны географиче­ские карты отдельных провинций Китая, а также прилегающих к нему стран, сделанные в X в. до н.э. Эти карты размножались кси­лографическим способом. Они использовались в основном в воен­но-административных или торговых целях. О том, что морские путешествия были составной частью жизни Древнего Китая, сви­детельствует и тот факт, что правитель царства Ци в VI в. до н.э., «совершая увеселительную прогулку по морю, не возвращался в столицу шесть месяцев». Из этого сообщения можно сделать вывод и о масштабности морских путешествий.

Великий китайский философ Конфуций (551–479 гг. до н.э.) в трактате «Лунь юй» сообщает, что «ему очень бы хотелось по­плавать по морю в деревянной шаланде». Видимо, этот вид мор­ского путешествия был комфортен и приятен. Известно, что Кон­фуций более 13 лет провел как странствующий учитель. Идеалом философа было гармоничное общество, где каждый добросовест­но исполняет свой долг. Согласно его учению, служение богам и Духам не принесет пользы тому, кто забывает о служении людям.

Основатель даосизма – легендарный Лао-цзы, видя упадок правящей династии Чжоу, эмигрировал из страны. Предание гла­сит, что его задержали на одной из застав на западной границе империи. Начальник заставы приказал письменно изложить осно­вы его учения. За три дня мудрец надиктовал «Дао дэ цзин» – величайший из даосских текстов. «Дао» переводится как «путь», «тропа», «закон». Следовать этому пути – значит идти путем космического порядка. Главным для даоса является постижение Дао и построение своей жизни в соответствии с ним. Оставив запись своего учения на заставе, Лао-цзы продолжил свое путешествие верхом на буйволе. Можно предположить, что если бы не вынуж­денное путешествие, то мир лишился бы изложения учения даосов.

Неслучайно Китай называют страной «трех путей». На протя­жении более 2 тыс. лет три учения (три духовных пути) определяли общественную и духовную жизнь Китая: конфуцианство указыва­ло путь гармонизации отношений в обществе; даосизм – индиви­дуального мистического постижения мира, а буддизм – спасение через сострадание и молитву. Как видим, объединяла мудрецов, в частности, любовь к странствиям, в результате которых они не только смогли постичь смысл жизни, но и пытались указать путь к спасению и совершенствованию народам и государям.

Кроме торговых и прогулочных судов были в Древнем Китае и грозные военные корабли. «Существует много различных видов судов: большие лодки, маленькие лодки, быстроходные абордаж­ные суда, многопалубные фрегаты, дозорные шаланды и др.», – отмечал летописец. Он также сообщал и о крупном морском сра­жении между царствами У и Ци в 485 г. до н.э. Известно, что в этих царствах существовали специальные «корабельные павильоны» – верфи, где возводились, кроме военных, и гражданские суда, в частности, для правительственных чиновников и послов.

Китай представлял собой разновидность древневосточной ко­мандно-административной системы, поэтому не только внешняя, но и в значительной степени внутренняя торговля были централизованы властью верховного правителя – вана. Для активизации внутренней торговли в стране стали создаваться уже с VII в. до н.э. подробные географические обзоры. Наиболее полные и извест­ные из них – «Шаньхайцзин» и «Юйгун». Наряду с многочислен­ными мифологическими сюжетами там содержатся описания кон­кретных путешествий по внутренним районам государства и положение последних по отношению к морским бассейнам или рекам, горным хребтам.